Сегодня среди тысяч авторитетных международных научных журналов есть две вершины: Nature и Science. Их импакт-фактор парит в небесах, а потому возносит туда же и автора, который напечатал здесь свою статью. Опубликоваться в них хотя бы раз в жизни всегда было мечтой каждого ученого. Можно считать, что ты состоялся, что ты уже имя в науке. А в принципе такая публикация даже может кардинально изменить жизнь ученого. Она помогает продвинуться по карьерной лестнице, получить крупные гранты и премии, приглашения на престижные конференции. За возможность опубликоваться в Nature и Science выстраивается длинная очередь, что позволяет этим изданиям отвергать более 90 процентов рукописей. Словом, Nature и Science - знак высшего качества в науке. Конечно, не Нобель, но все же...
Поэтому как гром среди ясного неба стало несколько лет назад самоубийство всемирно известного японского ученого после двух публикаций в Nature, которые стали сенсацией в научном мире. Однако вскоре появились сообщения о подделках в опубликованных данных, и виновна в этом молодая исследовательница, первый автор статьи. И хотя расследование показало, что сам мэтр не виновен, хотя и несет ответственность за эту работу, но разразился такой громкий скандал, что ученый не выдержал позора. А ранее не менее громкий скандал был с публикациями в престижнейшем научном издании южнокорейца Хвана, который, как потом выяснилось, сфабриковал результаты. И его статьи были отозваны.
Один из постулатов науки - воспроизводимость результатов. Данные, полученные одной группой, должны быть подтверждены другими. Только тогда исследование считается признанным научным сообществом. По опросам 1500 известных ученых, более 70 процентов из них пытались и не смогли повторить сенсационные результаты, которые публикуют другие ученые в высокорейтинговых журналах. Скажем, в онкологии сегодня невоспроизводимость достигает 75 процентов. Кроме того, чтобы пробить статью, авторы часто выбирают наилучший результат эксперимента, а не суммируют полный набор данных. Именно поэтому отдельные эксперименты не удается повторить, а значит, подтвердить главный вывод статьи. Кстати, несколько подобных невоспроизводимых публикаций цитировались многие сотни раз.
Причина? Давление на ученых, жесточайшая конкуренция за место под солнцем, борьба за гранты вынуждают изощряться и искать разные способы опубликоваться в самых престижных журналах. Отсюда и определенные технологии по подгонке результатов, и даже фальсификации.
По словам академика Евгения Свердлова, чем неожиданней результат, тем выше вероятность, что он неправильный. "Могу сослаться на известного ученого Д.Макартура, - говорит Свердлов. - Он пишет, что сегодня в мире именно на неожиданные результаты особый спрос, и прежде всего в престижных журналах. Поэтому огромный соблазн опубликовать полученный результат без особой проверки".
Словом, у многих серьезных ученых немало претензий именно к самым знаменитым журналам. А нобелевский лауреат Р. Шекман призывает вообще их бойкотировать, утверждает, что они разъедают науку изнутри. Он считает, что эти "роскошные" журналы агрессивно продвигают свои бренды, они больше способствуют продажам подписок, чем стимулируют наиболее важные научные исследования. "Эти бренды потом продаются с помощью трюка под названием "импакт-фактор", - пишет Шекман. - Это влияет на науку, создает пузыри в модных областях науки, где ученые могут выдвигать "громкие" утверждения, которые эти журналы хотят видеть на своих страницах, создавая препятствие другим важным работам. Привлекательность журнала приводит к увеличению числа статей, которые затем отзываются как ошибочные или мошеннические".
- Пузыри, о которых пишет Шекман, надуваются и в России, - говорит Свердлов. - Одни и те же исследователи, нашедшие способы размещать статьи в престижных журналах, получают гранты, что способствует новым публикациям и новым грантам. Создается пузырь, который часто не зависит от реальной значимости темы и, возможно, отвлекает деньги от действительно пионерских исследований, которые еще не набрали большой публикационной силы. Сегодня многие ученые говорят об очевидной конфронтации между настоящей наукой и соблазном престижной публикации. Известно немало примеров, когда самые престижные журналы отказывали публиковать работы, которые в будущем стали прорывами, в том числе "поворот от журнальных ворот" получили и 24 будущих нобелевских лауреата.
Как известно, сегодня именно число публикаций в престижных изданиях названо одним из важнейших показателей при подведении итогов работы ученого в отечественной науке. Более того, в нацпроекте "Наука" поставлена цель по этому показателю уйти с нынешнего 11-го места и к 2024 году попасть в пятерку ведущих стран мира. Для этого число публикаций надо удвоить. Задача крайне амбициозная.
- Я считаю, что публикации, цитируемость, импакт-факторы не могут служить критерием значимости работ ученого, - говорит Свердлов. - Кстати, об этом мне написал один из основателей библиометрии Ю.Гарфилд. Схожую точку зрения высказывают большинство крупных ученых мира. При несомненной ценности библиометрии она может быть только вспомогательным средством оценки, но никак не заменить мнение экспертов. Погоня за публикациями в самых престижных журналах, стремление попасть на их страницы любой ценой крайне опасны для науки. Сегодня слишком много внимания уделяется тому, где ученые опубликовали статью, а не сути, что же они сделали для науки. Именно поэтому в мире предпринимаются шаги, чтобы подорвать влияние ведущих журналов. Все шире развивается движение за публикации с открытым доступом, уже сейчас более 5000 таких журналов привлекают все больше статей, подрывая влияние ведущих журналов, снижая зависимость от импакт-факторов.
Свежие комментарии