Виталий Беликов: "Ура-а!" смерти Сталина кричали все

- Воевать со своими - у нас это в голове не укладывалось, - говорит он. - Но именно на Лубянке, потом в ГУЛАГе, я себя все время спрашивал: "Зачем воевать со своими?" И были грешные мысли: немец, когда вошел в 41-м в Харьков, к нам лучше относился.

Он вспоминает, как был потрясен приходом фашистов в его город.

Ему просто постучали в дверь. Он открыл, дома был один - родители уехали на работу. На пороге стоит немецкий солдат. А в квартире голос Левитана по радио рассказывает, что под Харьковом идут упорные бои, красноармейцы и ополченцы "героически бьют фашистскую нечисть".  А "она" стоит и молчит.

-  Отстраняет меня, заходит, - вспоминает Беликов, - я за ним. Он  подошел к гардеробу. Открыл. Там форма отца.

 - Коммунист? - спрашивает.

Я знаю, что если сказать, "коммунист и комиссар", всех - маму, отца и меня 16-летнего,  расстреляют.  

- Нет, - говорю, - радиоинженер. Это его форма.  

Закрыл. В буфете увидел банку повидла. Взял и ушел. Так немцы вошли в Харьков. Без боев. Сразу …